В сентябре 1941 года, когда кольцо блокады сомкнулось вокруг Ленинграда, защитники города столкнулись не только с голодом и артобстрелами, но и с катастрофической нехваткой ресурсов. Бензин, как и хлеб, стал стратегическим дефицитом. 

Одним из самых действенных способов защищать ленинградское небо от вражеских бомбардировок были аэростаты. Наполненные водородом, они поднимались на высоту до 4,5 километров и мешали вражеским бомбардировщикам вести прицельный огонь. Однако оболочки аэростатов со временем теряли газ, и примерно раз в месяц их необходимо было спускать для повторной заправки. В условиях блокады потери водорода, который попросту улетучивался, выглядели недопустимыми — особенно после того, как прекратились поставки бензина, необходимого для работы лебёдок.

Инженер Борис Шелищ, служивший в аэростатных частях, нашел неожиданный ответ. Вспомнив роман Жюля Верна «Таинственный остров» (заметки об этом сохранились в архиве изобретателя), где герои предрекали водород как топливо будущего, он предложил использовать «отработанный» газ из аэростатов для двигателей грузовиков. Водород, чья теплотворная способность в разы превосходила бензин, мог стать спасением.

21 сентября 1941 года младший техник-лейтенант Шелищ обратился к командованию с предложением подавать оставшуюся в аэростатах водородно-воздушную смесь во всасывающие трубы автомобильных моторов. Уже через неделю, 28 сентября, полковое бюро по рационализации признало инициативу перспективной и рекомендовало приступить к испытаниям.

Перед командой встала непростая задача: обеспечить безопасность работы с водородом, чрезвычайно взрывоопасным при малейшей утечке или искре. После серии неудачных опытов решение было найдено — самодельный гидрозатвор, собранный из корпусов огнетушителей и труб, предотвращал обратную вспышку и позволил стабилизировать подачу газа.

К ноябрю 1941 года технология была внедрена: всего за десять дней 200 грузовиков ГАЗ-АА были переведены на новое топливо. Испытания показали, что двигатели работали надёжно даже при температуре -30°C, не теряя мощности. Износ моторов оказался ниже, чем при работе на бензине, а выхлоп представлял собой водяной пар — экологически безопасный и незаметный для врага.

В 1943 году метод был масштабирован: в Москве на водород перевели ещё 300 двигателей. Это стало первым в мире примером массового применения водорода в качестве топлива для автотранспорта.

Изобретение Шелища позволило не только сэкономить ценные ресурсы, но и сохранить мобильность аэростатных частей, которым остро не хватало транспорта. В декабре 1941 года инженер был награждён орденом Красной Звезды, а его работа была представлена к Сталинской премии. Патент, оформленный в 1943 году, зафиксировал технологическое первенство СССР в области водородной энергетики — задолго до начала аналогичных исследований на Западе.

Однако после войны аэростаты ушли в историю, а с ними и «водородные» двигатели. Лишь в 1970-е, когда мир заговорил об альтернативной энергетике, о подвиге Шелища вспомнили вновь.

Сегодня в музее ПВО Санкт-Петербурга хранится скромный экспонат — гидрозатвор из красного огнетушителя. Рядом — фотография изобретателя и копия патента. Эти документы напоминают: в самые тяжёлые дни истории именно знания, изобретательность и вера в возможности инженерной мысли становились опорой для страны.

В День Победы особенно важно помнить, что она ковалась не только в окопах и на фронтах, но и в инженерных мастерских, лабораториях, в умах тех, кто искал решения там, где, казалось, их уже не было. История Бориса Шелища — одна из многих, где героизм выражался в труде, точности мысли и технологическом прорыве.

Союз ВОИР сохраняет память о таких подвигах как источник вдохновения и пример служения Отечеству через науку и творчество.